Не так давно ко мне обратились со странной просьбой: провести серию показов игр плюс лекций для Союза Кинематографистов. Смысл в том, чтобы объяснить им, в чем суть игрового искусства — а то они не верят.
Я от этой затеи отказался. В одиночку противостоять сотне заслуженных киноведов — самоубийственная миссия. Да и план лекций был не самый очевидный. Ну, вот Heavy Rain — объяснить, что это вообще такое. Фильм «Скотт Пилигрим» — рассказать об отсылках к играм. И это уже суперсложно. А что дальше?
Довольно просто обсуждать «игры как искусство» с теми, кто сам играет, кому все это нравится, кто заинтересован в том, чтобы меня услышать. А вот что делать с теми, кто считает, что игры не могут быть искусством никогда, — это вот совсем непонятно.
Как растопить барьер и заставить Мизулину поиграть и понять, что игры — это круто?
